В симфонической поэме №4 \"Орфей\", задуманной как увертюра к одноименной опере Глюка, мифическое сказание о сладкоголосом певце воплотилось в обобщенно-философском плане. Орфей для Листа становится собирательным символом искусства. Это одно из самых лапидарных, емких произведений Листа. Поэма многотемна, но все темы интонационно взаимосвязаны, перетекают одна в другую. Долго длящийся звук «соль» у валторн сменяется переборами арф — это, очевидно, образ кифареда Орфея, который вслушивается в окружающий мир. Магическое звучание этих звуков у валторн настраивает на возвышенный лад, вводит в поэтическую атмосферу. Главная партия у духовых и струнных диатонического склада тяготеет к эпической широте, хотя и не достигает ее. Это образ мироздания, которое стремитсяпознать художник, объективированная, внеличностная реальность. Сменяющая его непротяженная связующая тема символизирует искания художника. Нисходящей никнущей мелодической фигурой Лист изображает образ музыки-Эвридики, которую ищет Орфей. Стремясь придать этой теме особую тембральную теплоту и просветленность, Лист поручает тему скрипке соло, а затем — виолончели соло. Программный замысел композитора здесь прозрачен и ясен: идеал недостижим, Эвридика — только мираж, удержать который невозможно. Искусство обречено на вечные поиски без свершений.
Гуру Песен