Я постоял немного в тишине Под бесконечным африканским небом, Но уловив взгляд двух легионеров, Приставленных как стражники ко мне, Ушел к себе и, полон мрачных мыслей, Пытался погрузиться в забытье, Но мысли, чередуясь в голове, Никак не позволяли мне забыться. К утру я ненадолго задремал, Но вскоре был разбужен звуком горна, Которым у палатки Сципиона Давался к построению сигнал.
Я быстро вышел из своей палатки. В блестящем снаряженье боевом Вблизи от трибунала Сципион Давал в этот момент своим легатам Последние пред боем указанья, Их подкрепляя жестами руки. Он был немного бледен, и круги Заметны были под его глазами.
Войска построились за несколько минут И ожидали речи полководца. Лучи уже поднявшегося солнца Стремительно рассеяли вокруг Остатки предрассветного тумана – Прохладной ночи свежие следы, И озарили ровные ряды Готовившихся к битве ветеранов.
Проконсул вышел к воинам. Сомненья Не покидали, видимо, его. Он начал речь достаточно легко, Однако, говорил без вдохновенья. Речь строилась вполне традиционно: Как и обычно, он упомянул Об их победах в прошлую войну, О том, что ожидает побежденных, Особенно в чужой для них стране, О подвигах их прежних и удачах, Обрисовал солдатам их задачи, Поставленные в нынешней войне, Подробно перечислил все походы, Что совершил за семь последних лет, Подчеркивая значимость побед И силу побежденных им народов, И вкратце в конце речи изложил Свой разговор вчерашний с Ганнибалом, При этом уже с самого начала Его неимоверно исказил.
Я был разочарован, хоть, возможно, Не стоит полководцев упрекать, Стремящихся порой увещевать Своих солдат бессовестною ложью.
С сарказмом он заметил, что враги, По собственным недавним их признаньям, Отчаялись уже настолько сами, Что даже удержаться не смогли, Чтобы о мире не просить покорно. Однако, по природе вероломны, Не соблюдя ни одного условья, Нарушили просимый ими мир. “Никак тут, – полководец заключил – Безумие на них наслали боги.”
Его лицо немного просветлело, Когда в рядах бойцов раздался смех. Улыбкою ответил им стратег, Призвав сражаться доблестно и смело, Как подобает римскому солдату. Исход войны уже-де предрешен, И скоро вновь они увидят жен И возвратятся ко своим пенатам.