Вдоль берега шумного моря шёл солдат Аз Буки Веди. У него была основная руководящая мысль про орехи. Он шёл и шептал песню. Был вечер. Солдат Аз Буки Веди, подходя к жалкому, не освещённому рыбаками, живущими в нем, рыбачьему домику, в котором жили рыбаки, в том случае, когда они не находились в плавании в шумном, Чёрном, Каспийском, по существу даже в Средиземном, или, что то же самое, Адриатическом море, находились на берегу, то тогда они жили в нём. Их, рыбаков, было пять человек. Они пристально ели суп с рыбой. Их звали: Андрей, Бандрей, Бендрей, Гандрей, и Кудедрей. У них у всех были дочери. Их звали: Ляля, Таля, Баля, Каля и Саля. Они все вышли замуж. Был вечер. Солдат Аз Буки Веди не зашёл в дом к этим огородникам. Он не постучал к ним в дом. Он шёл, погружённый в свою мысль, основную им руководящую мысль об орехах. Солдат Аз Буки Веди не заметил их рыбачьего дома. Ни их сетей, ни их снастей, ни их дочерей, ни их супа. Хотя он и продрог и всё равно надвигалась ночь, но он прошёл мимо. Настолько он был охвачен своей основной руководящей мыслью об орехах. Был вечер. Аз Буки Веди шёл, почти бежал и говорил ореховую песню. Представим себе, то есть мысленно услышим, эту песню. Следует ли из того, что песня названа ореховой, что в ней и должны рисоваться орехи. Да, в данном случае, следует. Далеко не всегда это бывает так, но в данном случае следует. Вот она эта песня. Солдат Аз Буки Веди пел о разнице скорлуп грецкого и американского ореха. Вот что он пел: У грецкого ореха скорлупа Имеет нежный вид. У американского ореха скорлупа Имеет дикий вид. Первая скорлупа прочна, Ясна, сочна,точна. Вторая скорлупа проста, Она как лебедь без хвоста, Откуда эта разница берётся, Кто знает тот дерётся. (Кто знает тот дерётся.) Мне грецкий нравится орех, Ведь в нем есть смех. Его скорлупа прекрасна, Но мысль о ней напрасна. Есть у американского ореха Цвет, может быть этот цвет ему брат. Но, где начинается его рассвет, Не сказать никому ни вперёд ни назад. Откуда эта разница берётся? Кто знает, тот дерётся.
Вот и всё, что я мог и спел Об их скорлупе кончающейся на эл. Тут, как бы в ответ на эту песню, вспыхнуло освещённое свечой, ранее не освещённое, окно потухшего совсем, навсегда, рыбацкого домика. Рыбак Андрей, Бандрей, Бендрей и Гандрей постучал в окно и крикнул солдату Аз Буки Веди: - Ротный командир, любишь ли мир? А рыбак Кудедрей самостоятельно варил и продолжал есть свой рыбацкий суп. Был вечер, хотя и надвигалась ночь. Но что мог ответить Аз Буки Веди, когда он не слышал вопроса. Он был уже очень далеко то них. И тогда он внезапно, но не неожиданно, превратился в отца и (...) и сразу спел новую песню. Отец пел. Мать слушала. Отец пел, а мать слушала. Отец пел и мать слушала. Что же она слушала? Что же она слушала?