у кого-то слова - взрыв, кто-то читает навзрыд. кто-то себя бросает в обрыв. молча. летиииит мимо обрыглых полчищ себялюбивых и зубоскальных морд, задравших антенну носа так гордо, будто каждый из них не человек, а бог.
напяливши похоти одеянья в обтяжку, играют в безумия безымянные пьесы. скажи хоть, как звать тебя? да, неважно. имена? что это? ими давно все брезгуют.
лезь давай, карабкайся с ложью и лестью, покоряй карнизы карьерные, лестницы. сам не падаешь - впереди идущих толкай, пока не коснется голова потолка.
лгать привыкнешь, никуда не денешься. но в итоге так ни с чем и останешься, ты - никто и нигде, копящий денежку. уходящий в ничто утром раненько.
ну, а есть и те, кто боятся жить. пескарями все в ил попрячутся. то не жизнь и вовсе - лишь мира отшиб. со своими всё вечно болячками
будут вдаль смотреть, но на месте быть им подскажет трусливая душенька. и весь мир у них в рамках домашней избы, ну, и пара, пусть, метров снаружи.
а помрут - так не вспомнят и имени, пусть хоть сто или двести протянет он. ведь кому-то - прожить бы минимум, а другому дорога - бродяги дом.
и летит-пролетает бродяга тот, через время с небесным фундаментом. ему в сердце огонь был не в тяготу. оттого он и был для всех Пламенем.