Конкистадор возвращается медленно из летаргии сна. Швыряет за борт изъеденный лот, и лот достает до дна. Ребра шпангоута скрыл песок, но это совсем не земля. И вот он встает, надевает шпоры и сходит за борт корабля. И видит...
И видит мель. Мель, но не берег, вода безвкусно пресна. Мель, но не берег прибежище рыб, место для ловли сна. И шпоры царапают водную гладь, вздыбливая волну. Конкистадор направляется к западу чувствуя там глубину. Он слышит...
Он слышит шорох песка и гул сквозь биение собственных вен. По дну шагает иезуит с колоколом на голове. И Pater Noster усиленный эхом взрывает его виски. И рыбы плывут за иезуитом складывая плавники.
Вкушая кровь и не зная точно, вменять ли себе в вину, Незнанье, чего же желает идущий с колоколом по дну