I Это серое небо, нагоняет тоску, Так и охота подставить дуло к виску, Но осознание реали мешает так сделать, Просто нормально я не ел с прошлой недели. Да ну и что, что недавно встал со школьной парты, Моя юнность всё равно не пропустит тех гадов, Окупантов, что так надеются выиграть войну, Да ну и что, всё равно нас не пройдут. Будем хоть ложиться костьми, нечего терять, Ведь взаде дом родной, родной братишка и мать, И что бы не случилось, будем стеною стоять, Так что, о победе, им останется только мечтать. Нас не сдержать, хоть и видем мы смерти друзей, Но от этого становимся лишь злей и сильней, Когда вдруг вспоминаем их добрые лица, В этом городе, который покинули птицы. II город приобрёл какую-то неестественную пустынность, Омертвелость и холод, которая нам и не снилась, Новый год встретил и чаской чая и хлебом, Но и это была радость, чай приравнен к золотым манетам. Везде замерзла вода, такие холода, И ощущения, что не дойдешь до пункта никогда, 250гр. хлеба в день, да, это беда, Половину отдам брату, чтоб сытней была еда. А я как нибуть уж перебъюсь, что ж, мне не впервой, За 4 км. придётся идть за водой, Чтоб потом можно, было сделать кипяточку с солью, Как подумаешь, грудь наполняет сразу болью. Ну что, как так можно жить а? Когда шкала смертности уже так велика, Не огорчайся мама, тебе печаль не к лицу, А я поеду на фронт, на помощь к отцу. III Третий день боя, мы буд-то по среди поля, Застряли в доме, который уже окружили, воля Рвётся вперёд, но где не глянь, повсюду фрицы, Видать на этом уже кончится моя страница. В кармане документы, важности не обычаемой, А в голове только образ мамы печальной, В руке письмо, которое не успел отдать, Там очередные строки, что бы её утишать. Но вот они входят во внутрь толпой, Взял гранату в руку с оторваной чекой, И в голове образы, сразу повсплывали. Ведь я успел в этой жизни так мало, Скажу прощай, тебе небо голубое, Зелёная берёзка, глаза любимой той, Прощайте родные, прижал руку к груди, Пусть подойдут поближе, ну что ж на счет три....