Смотрите, еловые лапы грызут мои руки, Горячей смолой заливает рубаху свеча. Средь шумного бала шуты умирают от скуки Под хохот придворных лакеев и вздох палача.
Лошадка лениво плетётся по краю сугроба. Сегодня молчат бубенцы моего колпака. Мне тесно в уютной коробке отдельного гроба. Охота курить, но никто не даёт табака.
Хмурый дьячок с подбитой щекой Тянет-выводит за упокой. Плотник Демьян, сколотивший крест, Как всегда пьян. Да нет, гляди-ка ты, трезв...
Снял свою маску бродячий актёр, Снял свою каску стрелецкий майор, Дама в вуали опухла от слёз И воет в печали ободранный пёс.
Эй, дьякон, молись за спасение божьего храма! Эй, дама, ну что там из вас непрерывно течёт? На ваших глазах эта старая скучная драма Легко обращается в новый смешной анекдот!
Возьму и воскресну! То-то вам будет потеха. Вот так, не хочу умирать, да и дело с концом. Подать сюда бочку отборного крепкого смеха! Хлебнём и закусим хрустящим солёным словцом.
Пенная брага в лампаде дьячка - Враз излечилась больная щека. Водит с крестом хороводы Демьян. - Эй, плотник, налито! - Да я уже пьян.
Спирт в банке грима мешает актёр, Хлещет стрелецкую бравый майор, Дама в вуали и радостный пёс Поцеловали друг друга взасос.
Еловые лапы готовы лизать мои руки, Но я их - в костёр, что растет из огарка свечи. Да кто вам сказал, что шуты умирают от скуки? Звени, колокольчик, работай, подлец, не молчи!
Я красным вином написал заявление смерти. Причина прогула - мол, запил. Куда ж во хмелю? Два раза за мной приходили дежурные черти, На третий сломались и скинулись по рублю.
А ночью сама притащилась слепая старуха, Сверкнула серпом и сухо сказала: - Пора! Но я подошёл и такое ей крикнул на ухо, Что кости от смеха гремели у неё до утра.
Спит и во сне напевает дьячок: - Крутится, крутится старый волчок! Плотник позорит Христа - Спит на заблёванных досках креста.
Дружно храпят актёр и майор, Дама с собачкой ушли в темный двор. Долго старуха тряслась у костра, Но встал я и сухо сказал ей: - Пора.