Город сжимается до крошечной точки, освещенной миллионами самых ярких софитов. Это моя сцена. Мой очередной шанс показать миру всю палитру своих ролей. Я идеальна. Разве может кто-то упрекнуть меня в плохой игре? ...
Я родилась в тот день, когда на небе возникло исключительно удачное соединение звезд и планет, предрекая жизнь, полную противоречий. С самого детства я меняла маски, словно перчатки. Вереница ролей, толпы верящих мне зрителей, - это продолжается так бесконечно-долго, что я перестала понимать, где во мне начинаюсь я и заканчиваются ожидания других людей. В какой-то момент меня стало много для самой себя.
... Я слышу тебя, Голос. Слышу тебя, Душа. Ты истошно кричишь. Зовешь меня к себе.Замочи! Это невыносимо! Хватит!... Тише... тише... возьми себя в руки.
Мир превратился в театральное закулисье, где в ожидании своего выхода на сцену стоят миллиарды людей. Они не отдают себе отчета в качестве своей игры. Единственное, чего они желают, - быть услышанными. Да, я желала быть услышанной всю свою жизнь.
Иногда по ночам меня мучает один и тот же кошмар. Я стою одна посреди сцены полуразрушенного театра совершенно голая. Затхлый воздух врезается в мои ноздри, я не могу ни пошевелиться, ни произнести звука. Полностью парализованное, моё тело согнуто в неестественной позе. Кожа на нем покрыта трещинами, вызывающими жуткую боль; кое-где выступают раздраженные язвы. Но главное - на меня смотрят тысячи изумленных глаз оголтелой публики. Я слышу их саркастический смех, вижу, как маленькие дети и их родители показывают на меня пальцем, и как плюют в мою сторону дряблые старики. И я ничего - ничего! - не могу с этим поделать. Ни оправдаться, ни мастерски свести всё к остроумной шутке.
Но какими бы ни были мои сны, наутро происходит одно и то же: освежающий душ, совершенно сидящее по фигуре платье, модный аромат духов, и перед выходом на улицу - самая подходящая для этого дня маска.
В обеденный перерыв я пойду, конечно, в самый лучший ресторан города, и, заказав диетические блюда и бокал дорогого вина, отлучусь в дамскую комнату подправить макияж. Вдруг на мгновение я увижу мелькнувшую в отражении зеркала уставшую, с глубокими морщинами женщину. На долю секунды она посмотрит на меня с немым укором, а затем затеряется в гладкой коже моего совершенного лица.
Конечно, всё это мне лишь покажется. Ведь я идеальна. И разве может кто-то упрекнуть меня в плохой игре?