Пускай не качает она кораблей, Не режет плечом волну океана, Но есть первозданное что-то в ней, Что-то от Шишкина и Левитана.
Течет она медленно век за веком, В холодных омутах глубока. И ни единого человека, Ни всплеска, ни удочки рыбака!
В ажурной солнечной паутине Под шорох ветра в шум ветвей Течет, отливая небесной синью, Намытой жгутами тугих дождей.
Так крепок и густ травяной настой, Что черпай хоть ложкой его столовой! Налим лупоглазый, почти пудовый, Жует колокольчики над водой...
Березка пригнулась в густой траве. Жарко. Сейчас она искупается! Но платье застряло на голове, Бьется под ветром и не снимается.
Над заводью вскинул рога сохатый И замер пружинисто и хитро, И только с морды его губатой Падает звонкое серебро.
На дне неподвижно, как для парада, Уставясь носами в одну струю, Стоят голавли черноспинным рядом, Как кони в едином литом строю.
Рябина, красуясь, грустит в тиши И в воду смотрится то и дело: Сережки рубиновые надела, Да кто ж их оценит в такой глуши?!
Букашка летит не спеша на свет, И зяблик у речки пришел в волненье. Он клюнул букашкино отраженье И изумился: букашки нет!
Удобно устроившись на суку, Кукушка ватагу грибов считает. Но, сбившись, мгновение отдыхает И снова упрямо: "Ку-ку, ку-ку!"
А дунет к вечеру холодком – По глади речной пробегут барашки, Как по озябшей спине мурашки, И речка потянется перед сном.
Послушает ласково и устало, Как перепел выкрикнет: "Спать пора!" – Расправит туманное одеяло И тихо укроется до утра.
Россия степная, Россия озерная, С ковыльной бескрайнею стороной, Россия холмистая, мшистая, горная, Ты вся дорога мне! И все же бесспорно я Всех больше люблю тебя вот такой!
Такой: с иван-чаем, с морошкой хрусткой В хмельном и смолистом твоем раю, С далекой задумчивой песней русской, С безвестной речушкой в лесном краю.
И вечно с тобой я в любой напасти – И в солнечных брызгах, и в черной мгле, И нет мне уже без тебя ни счастья. Ни песни, ни радости на земле!