Учебно-егерский пункт в Мытищах, В еловой роще, не виден глазу. И все же долго его не ищут. Едва лишь спросишь – покажут сразу.
Еще бы! Ведь там не тихие пташки, Тут место веселое, даже слишком. Здесь травят собак на косматого мишку И на лису – глазастого Яшку.
Их кормят и держат отнюдь не зря, На них тренируют охотничьих псов, Они, как здесь острят егеря, – «Учебные шкуры» для их зубов!
Ночь для Яшки всего дороже: В сарае тихо, покой и жизнь... Он может вздремнуть, подкрепиться может, Он знает, что ночью не потревожат, А солнце встанет – тогда держись!
Егерь лапищей Яшку сгребет И вынесет на заре из сарая, Туда, где толпа возбужденно ждет И рвутся собаки, визжа и лая.
Брошенный в нору, Яшка сжимается. Слыша, как рядом, у двух ракит, Лайки, рыча, на медведя кидаются, А он, сопя, от них отбивается И только цепью своей гремит.
И все же, все же ему, косолапому, Полегче. Ведь – силища... Отмахнется... Яшка в глину уперся лапами И весь подобрался: сейчас начнется.
И впрямь: уж галдят, окружая нору, Мужчины и дамы в плащах и шляпах, Дети при мамах, дети при папах, А с ними, лисий учуя запах, Фоксы и таксы – рычащей сворой.
Лихие «охотники» и «охотницы», Ружья-то в руках не державшие даже, О песьем дипломе сейчас заботятся, Орут и азартно зонтами машут.
Интеллигентные вроде люди! Ну где же облик ваш человечий? – Поставят «четверку», – слышатся речи, Если пес лису покалечит. – А если задушит, «пятерка» будет!
Двадцать собак и хозяев двадцать Рвутся в азарте и дышат тяжко. И все они, все они – двадцать и двадцать – На одного небольшого Яшку!
Собаки? Собаки не виноваты! Здесь люди... А впрочем, какие люди?! И Яшка стоит, как стоят солдаты, Он знает: пощады не жди. Не будет!
Одна за другой вползают собаки, Одна за другой, одна за другой... И Яшка катается с ними в драке, Израненный, вновь встречает атаки И бьется отчаянно, как герой!
А сверху, через стеклянную крышу, – Десятки пылающих лиц и глаз, Как в Древнем Риме, страстями дышат: – Грызи, Меркурий! Смелее! Фас!
Ну, кажется, все... Доконали вроде!.. И тут звенящий мальчиший крик: – Не смейте! Хватит! Назад, уроды! – И хохот: – Видать, сробел ученик!
Егерь Яшкину шею потрогал, Смыл кровь: – Вроде дышит еще – молодец! Предшественник твой протянул немного. Ты дольше послужишь. Живуч, стервец!
День помутневший в овраг сползает. Небо зажглось светляками ночными, Они надо всеми равно сияют, Над добрыми душами и над злыми...
Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда, Где в старом сарае, при егерском доме, Маленький Яшка спит на соломе, Весь в шрамах от носа и до хвоста.
Ночь для Яшки всего дороже: Он может двигаться, есть, дремать, Он знает, что ночью не потревожат, А утро придет, не прийти не может, Но лучше про утро не вспоминать!
Все будет снова – и лай и топот, И деться некуда – стой! Дерись! Пока однажды под свист и гогот Не оборвется Яшкина жизнь.
Сейчас он дремлет, глуша тоску... Он - зверь. А звери не просят пощады... Я знаю: браниться нельзя, не надо, Но тут, хоть режьте меня, не могу!
И тем, кто забыл гуманность людей, Кричу я, исполненный острой горечи: – Довольно калечить души детей! Не смейте мучить животных, сволочи!
Эдуард Асадов - Яшка [Эдуард Асадов, стихи о животных] Читает Александр Безруков: http://vk.com/ab_time http://vk.com/ab_time_stihi http://vk.com/al.bezrukov http ...