Наверное, расстоянья ничто для веселой птицы, Для быстрой реки, для света и ветренного крыла? От высокой травы на равнине до высокой горы у моря, От дома и до забвенья дорога меня вела,
И мне расстояние в тягость теперь, когда звезды гаснут У края рассвета утром, в час перед долгим днем Я буду хотеть вернуться в долину ветров и камня, Туда, где сухие травы и мой незапертый дом.
Как качает полночь эту звездную сеть над долиной, но по краю неба все в огне и падают в травы созвездья - нет, молчи, не слушай, это сны и явью не станут на рассвете, но стучит в висках горячая кровь - Полночь мира. Наши сны о тебе, звездный луч в осколках яви на грани клинка из молний грозы над обрывом. Ливни над перекрестком дорог и судеб и открытая рана одиночества рядом с тобой, и пепел...
Но с тихим шорохом ночи тростник склоняется ниже Над темной рекой, где звезды и отблески у воды, Где в сумерках слышно ветер; с рассветом здесь станет тише, И вновь я услышу имя моей печальной звезды
И взмах крыла. Но не знаю, успею ли оглянуться И испугаться снова того, что вижу во сне Потом придут ниоткуда и тихой воды коснутся Неясные блики утра, и мир вернется ко мне
В стали и доспехах, и на крыльях у птиц остывает пепел снов о доме и имен, забытых как сон от питья из маков - нет, молчи, не нужно слов, и имя навеки вестник ветра унесет в долину темных штормов - Полночь мира. Я не верю, что там, где теперь руины, нет имен на камнях, что стерта память и кровь – я помню, над стеною огня звездный свет так ярок, в тихих шорохах трав услышу имя северных скал моих... От башен до подземелий, где свитки наших историй сплетаются в ткань – отрава растворена в воде ключей и колодцев, явь качнется в воде отражением, и упадет в траву Имя. Звездный свет На лице твоем...