В гнилозубой усмешке ощерясь, престолонаследник Подал знак палачу - и вспыхнули с треском поленья... Лишь теперь понимаю: до этой минуты - последней - Я не верил, что мне умирать, не верил... Не верил.
Черный дым обжигает мои воспаленные веки, Затаила дыханье толпа в глухом ожиданьи... Серебристо-белое знамя отныне - вовеки Не взовьется над замком Правителей в Эмин Арнен.
Что вы ждете?! Я не упаду - прикованы цепью Руки - над головой; цепями стянуто тело. Я не стану кричать в пылающем смерче смерти, Я не стану... а знамя - в грязь, серебряно-белое...
Из огня в огонь ухожу. И часом последним, И последней мольбой искалеченых пыткой пальцев, И последним взглядом в тяжелое медное небо Заклинаю тебя, Крылатый: не возвращайся!
Не смотри, как стынут в молчании серые лица, Как хохочет слепая мразь, ненавидяще скалясь: Ты, сказавший, что Люди выше Валар - ошибся. С бесконечной звездной дороги - не возвращайся.
Эти взгляды, как серын угли, подернулись пеплом: Что твоя свобода жаждущим зрелищ и хлеба? Серым станет все. И лишь не изменит цвета Кровь на черном - и пламя костра летящее в небо.
Кровь на черном - и Пламя, зажженнное в сердце мира, И Звезда, что бьется в твоих обожженных ладонях - Над толпой, что из грязи и крови творит кумира, Над рабами, что палачей возводят на троны.
Знамя - белым крылом... и черные крылья - в пламени... Где же ты? Помоги... Или это - безумие бреда? Я поверил тебе, но страшнее пытки - молчание, Как нависшее над головой тяжелое небо.
...Чьи ладони - прохладой моим обожженным глазницам? Чьи крыла заслонили от пламени в миг предсмертья?.. Этот голос... и крылья... я помню... черная птица... Это... ты? Я иду. Это Путь и нездешний ветер...