Я лежу на сцене и отсчитываю минуты. Огни под потолком разноцветные и мутные. В ушах - гитарный бешеный скрежет... Свет глаза режет, звук уши режет, перед лицом мелькают ноги звукорежей...
Мама мне говорила, что выступать уже нужно реже, намекала, что хочет внуков, а у меня увлечения прежние, что пора перестать думать с надеждой о той, которую я любил - другие есть же! Наверно, я падальщик, мама, меня не тянет на свежее...
Она уже ни пойми с каким по счёту, а ты всё с гитарой дурацкой! Ну что ты! ...Хорошо, что я успел попросить драммера, чтоб не звонили маме, чтобы без драмы.
Мама, дело не в количестве выступлений, и уж точно - не в количестве совокуплений с другими, как ты говоришь, которые \"есть\", и уж точно, поверь, - это не месть ей, за то, что мы больше не вместе, фанатам, что просят всё те же песни, продюссеру, который капает мне по пьяни: \"Хватит умничать! Пиши для людей! Нам нужны money!\"... Дело не в том, что я, как слюнтяй, проплакал всю ночь вчерашнюю, дело не в том, что мне сейчас так нереально страшно за своё истощённое стимулятором тело, что я сам тщетно пытаюсь понять - в чём же дело?!
Наверное в том, что никто не виноват...
Мне уже вызвали \"скорую\" минут десять назад... Меня обволакивают тысячи ватт, ревущих, как ад, огромный чудовищный ад... 14.10.11