Я рад, что ты не видела меня таким, Что поняла всё, отвернулась и смотрела с небоскреба на других, На что угодно: люди, птицы в небе, на земле — скоплениями точек, запятых.
Я очень пьян был вчера, Настолько сильно, что не помню, как меня друзья пихали в тачку, били по щекам, Как оказался я вообще вот в этом городе? Я должен быть в другом! Какой щас день, кто я такой? Зови мне скорую!
Я полностью съезжаю под откос, Такая юность: цвет оранжевого космоса, венерианских гроз. Колени сбиты в кровь, и мои раны прожигает соль от высушенных человечьих слез.
Планета дремлет, пока мы не спим, Мой друг сказал, что надо делать что-то, чтобы ты узнала, что любима, Но я точно приложу все силы, Чтоб ты сейчас не обернулась и случайно не увидела меня таким.
Каждый новый рассвет Растворяется в воздухе, словно он призван служить миражом, Растворяется блеклый туман, Растворяется дым, растворяется всё.
Просыпается день , просыпается мир, просыпается сон, Просыпается странное чувство внутри от того, что вокруг просыпается всё.
Я ведь не первый, не последний. Я никакой, но я такой, что вечно разный. Я на такси вернусь домой после того, Как я устану, слишком синий, босиком бродить по Красной.
Я там кидаюсь на водил и пешеходов, Накидавшись под забором никотином, алкоголем тут противнейшим животным. И я хотел бы, чтоб ты выпила, и мы ловили вместе, как Годзилла, вертолёты.
Но я, может, и не прав, наверняка есть много разного, такого же глубокого, как все мои соблазны. Моя любовь — она негласная и скрыта от тебя, но, сука, ведь моя любовь с этим согласна.
Она питается провальными попытками пытаться отпустить всё, как дементоры улыбками. И я признаться в том, что жду, пока увидишь ты меня таким, готов только под длительными пытками.