Катится перестройка день за днём, Пинком под зад мы к рынку переходим. Но на простой вопрос "а что потом?" Ответа, к сожаленью, не находим. Мне говорят, всё будет хорошо, Что каждый может стать миллионером, Что в Швеции иль где-то там ещё Тому есть уникальные примеры. Мне демократы каждый день суют Приманочки свои одни и те же, Но только кто мне даст гарантию, Что я не буду жить, как в Бангладеше? Там тоже рынок и капитализм, И тоже швед кайфует в Шевролете, И почему-то смотрит сверху вниз, Как с голодухи умирают дети. А если взять по всем материкам, Там целых два мильярда голодает. Обокрала их всех Америка, И Швеция им в этом помогает. Но только это ясно стало мне, Как тут же намекают два еврея, Что, мол, утёрла нос любой стране - А, значит, мне - Какая-то там Южная Корея. Я обалдел! Не находил я слов! Но, слава богу, объяснили детки, Что там, почти как у большевиков - Без дураков! - Железно выполняют пятилетки. Вот и пойми, какого же рожна И день и ночь поют мне о базаре, На кой мне хрен шарманочка нужна, Когда имел я скрипку Страдивари? Зато теперь пошло всё кувырком, Нажрались этой западной свободы, Душа пуста, и нету ничего У нас ни во саду, ни в огороде. А если завтра спичек коробок Потянет за полтыщи, для примеру, Тогда и впрямь, чтоб мог купить гробок, Придётся сыну стать миллионером. Так вот оно, зачем, куда ни глянь, Куда ни плюнь, вещает академик, Шаталин, Петраков, Аганбегян, Чтоб все мы передохли из-за денег? Хоть я, конечно, не большой знаток В академической сегодняшней науке, Но знаю, жить мы будем без порток, Коль будем жить, как лебедь, рак да щука. Я в разговорах избегаю слова "мать", Но только вспомню я про эту Академию, Так не терпенья, хочется послать Её подальше к матерям аганбегеньим! И как увижу я на стеночке портрет, Где улыбается мой судьбоносный гений, Без промедления бегу я в туалет, Чтоб не услышали соседи выражений. Но только вряд ли я так долго протяну. Из унитаза выползут агенты, Демократично сволокут меня в тюрьму За оскорбление чести Президента. И будет за решеткой день за днём Уж без меня катиться перестройка. Там будут люди кушать суп с котом И ассорти с мышами из помойки. Там будут о свободе говорить. И будут пить коньяк буржуи в люксах. И президенты будут им делить, Как колбасу, страну на бенилюксы. А я тогда на нарах полежу, И на пайке отъем большую харю, И буду ждать — а вдруг соображу, За что так долго Сталина ругали? Или за то, что цены понижал, И не давал буржую сладкой жизни, И если бы так дальше продолжал, То не было б у нас капитализма?! Или за то, что жили мы при нём Не воровство, а труд считая честью? Об этом мы когда-нибудь споём — Коль доживём! — Когда душа опять захочет песен!