Есть город матросов, ночных контрабасов. Мохнатых барбосов и старых карбасов. Зюйдвесток каляных на вантах наклонных. В ветрах окаянных рассолом каленых. Ложатся там хмары на снежные горы. Там в бурю сквозь бары проходят поморы. И снится мне вешка - снегов поваляшка И с волчьей побежкой собачья упряжка... И снится мне вешка - снегов поваляшка И с волчьей побежкой собачья упряжка. И сердце лаская отвагой мужскою, Дорога уходит в открытое море... Дорога уходит в открытое море. Я тундрой глухою летел под дохою. Дорога дугою с одною вехою. Я видел воочью пространство и время. Я их средоточил за всех перед всеми. Я слышу поныне, как плачут гусыни В апрельской теплыни, в полярной пустыни. Что память любила, о чем тосковала, Все кажется было, и как не бывало... Что память любила, о чем тосковала, Все кажется было, и как не бывало... И сердце лаская отвагой мужскою, Дорога уходит в открытое море...