Мороз трещит, как пулемет трещит над полем боя, И пять машин, как пять собак, рычат и жаждут крови. И добровольный опервзвод стоит уже конвоем. Им только б знак, а знак и так сорваться наготове.
Тут за стеною ставит суд законы вне закона. Корреспонденты в стороне внимательно-нейтральны. И горстка граждан жмется тут как зэки в центре зоны. Пришли за правду порадеть и крест принять опальный.
На тыщу академиков и член-корреспондентов, На весь на образованный, культурный легион Нашлась лишь эта горсточка больных интеллигентов Вслух высказать, что думает здоровый миллион.
Вон бывший зэк стоит себе ногой колотит ногу, И вон полковник КГБ ногой колотит ногу, Вон у студента у врача отец замерз на БАМе, А у того у стукача зарыт под Соловками.
И вот стоят лицо в лицо, и суд не в поколеньях, Не сыновья против отцов, а сила против правды, Видать, опять пора решать, стоять ли на коленях, Иль в Соловки нам поспешать, иль в опер-лейтенанты.
Ах, как узок круг этих революционеров. То-то так легко их окружили во дворе. И тоже вне народа, и тоже для примера, И дело происходит тоже в старом декабре.