в какой-то день сырого января взойдёшь в белёсом небе, как заря, не принятый не званный до сих пор и как шар стеклянный, лопнет голова, и медленно раскатятся слова под равнодушным взглядом Пассифлоры.
жизнь коротка, как парковый салют. пожалуйся слепому звонарю на скудость слов и матовость созвучий, свали на малоёмкий патронташ всё молоко. оскомину плода спиши на несчастливый случай.
артерии уже сковало льдом. зачем так долго ты не строил дом, зачем ты к роднику приладил камень. куда-то ведь река уже текла, когда трещали тонкие тела под грузовыми облаками.
теперь всегда до времени темно и на безрыбье даже домино отрадой и спасением не станет. лес погубив, не заготовил дров, чужую картотеку катастроф с бессильной завистью листая.
ты лёг в сугроб, покорно смотришь вверх но чёрных рук не греет фейерверк, такие тут печальные законы. под шаркающий шопот звонаря умрёт в тебе последняя заря и будет мрак, холодный и знакомый.