Налит стакан, гуляй тоска – зашевелилась, не вздохнуть.. Аккорд звучит, обнял я стан – поплачусь я тебе на грудь. Вся жизнь прошла с тобой в дороге – терял нас часто почтальон.. Искал в Ростове, Таганроге, а мы летели на Крильон.
Туман проклятый, сопки скрыты и марево – не духота.. Шторма, циклоны в берег влиты и как проклятье – мошкара. Ты вспоминай гитара, пой, душа опять туда стремится.. Давно на пенсии с тобой – давно, а гарнизон мне снится.
Поездили мы по Союзу, нам не пришлось быть за Рекой. Оттуда шли «двухсотым» грузы, а может нас там ждал покой. Служило наше поколенье, не за награды, не для льгот – Глотали пыль ангольской сельвы, холеру ели вместо шпрот.
Ну накатил угар хмельной, закуска дым – дым сигаретный Поём и давимся слезой – это тебе аплодисменты.. Ты мне не скажешь, что я - дрянь и не предложишь застрелиться… Прости, я кажется и пьян - рыдай, а я хочу упиться.
Чего ты стонешь, я в нирване, ещё не пили за шинели.. За пацанов, кто лёг в Беслане – они ведь жить, так жить хотели. За тех мы выпьем, кто в строю, у Грузии, не передовой.., И вроде легче, я чуть выпью, продолжим разговор с тобой.
И сон и явь, и будто мнится – чужая девушка – одна.. Ты что же Юра, так напился, ты в гости звал, я вот - пришла И вроде тянется ко мне – Алёнушка я , брось тоску.. Алёнушка, но ты во сне, а я не верю Лена, в сказку.
Молчал, сидел – стакан как раз, тоска быть может выть не станет.. Аккорд, ещё. А где та грань – та, за которой боль отстанет. А впереди рассвет, закаты – на одиночество похожи.. А сердце стук – живой пока.. А может мне сто грамм поможет…