Утро — вечер, утро — вечер, день и ночь. Стрелки, цифры,циферблаты. сутки прочь. Гири, маятники, цепи, медный гуд. Все торопятся куда-то, все бегут.
На ходу махнуть рукою, крикнуть “Будь”! Съесть сосиску на ходу, и снова в путь. Сдать багаж, и в самолет, и в облака. — Как там наши? — Как там ваши? — Ну, пока!
Гири, цепи, шестерёнки,медный звон. Телеграмма — вместо писем, телефон, телефонные кабины — о стекло стук монеты — ваше время истекло!
Нету времени присесть, поговорить, покалякать, покумекать, покурить. Нету времени друг друга пожалеть, от несчастья от чужого ошалеть.
Даже выслушать друг друга — на бегу — нету времени: Приедешь? — Не могу! На автобус, на троллейбус, в этот гон, в эту гонку, в переполненный вагон,
То в обгон, а то вдогонку — на ходу — в эту давку, суматоху, чехарду, В автогонку, в мотогонку, в "нету мест", в "не толкайтесь", переулками, в объезд,
И в затор у светофора — как в тупик... Что за время? Наше время, время пик. Только выхлопы бензина, дым и чад. Только маятники медные стучат.
Только стрелки сумасшедшие бегут. Стрелки, цифры, циферблаты, медный гуд. Словно мир этот бессонный городской стал огромной часовою мастерской,
часовою мастерскою, где со стен циферблаты всех фасонов и систем, где безумные живут часовщики. Спать ложишься — ходят стрелки у щеки.
Стрелки, цифры, циферблаты, медный зов. Засыпаешь под тиктаканье часов. И летишь под этим небом грозовым — как на бомбе с механизмом часовым.