Бакалея ты моя, гастрономия, В школе мы учили зря анатомию: Что на желудок вредно действует спиртное, Вредит здоровью алкоголь, и все такое;
Но мне однажды отмечали день рожденья, Я оказался в состояньи опьяненья, И с этих пор лишился я покоя, Я пил и пел, кричал, шумел и все такое.
Потом у друга отмечали новоселье, И снова стены плыли легкой каруселью, Я пил коньяк, закусывал икрою, Глядел на женщин с непонятною тоскою…
С тех пор я пил вино довольно-таки часто, По улицам в нетрезвом виде шастал, Потом в кабак заваливал с толпою Друзей, подруг, знакомых, всякое такое…
Однажды с другом мы поддали—и гуляли, На пляже девушку, блондинку повстречали. Я посмотрел ей в след, качая головою, «Вот это да»—сказал, и всякое такое…
Я молча подошел, и встал с ней рядом. Она меня встречала долгим взглядом. Она меня спросила: «что такое?» А я стоял и ковырял песок ногою.
Она еще чего-то мне сказала, Куда-то, вроде, даже посылала; И я пошел… в ларек под желтою луною, Достал пузырь, стакан и всякое такое…
Мы познакомились легко на удивленье, Мы снова встретимся с ней в это воскресенье, Попьем пивка и спустимся на берег, Потом—ко мне, посмотрим телек.
Да только что-то от свидания к свиданью Ко мне девчонка ослабляла пониманье, Мне пацаны сказали, если с водкой дружен, Наверно, секс с блондинкой мне уже не нужен…
Облом, сказали пацаны, блин…
Бакалея ты моя, гастрономия, Мне опять нужна твоя анатомия: Ушла блондинка, а всему вино виною, По трезвой жизни не случилось бы такое… Ушли все бабы, а всему вино виною, По трезвой жизни не случилось бы такое…