кусаю губу с упорством собаки, грызущей кость. нервы - ни к чёрту, одни дурные привычки мне помогают выжить. и вкривь, и вкось, но помогают, стараются, крошки. а вы чем можете попытаться хвастаться передо мной? кто-то же вас поддерживает по ночам в эфире, когда на часах в их пользу очередной ноль ноль? я, как наполеон, жаркодышащий жозефине: "не мойся, я еду". я не переношу разлук, я совсем не умею выдерживать время телом и заниматься делами. я дохну без глаз, без рук, без голоса, без пощёчин горячих... тема этой моей кровной прикованности к тебе неисчерпаема, и, с годами укореняясь, она превращает мой шаг в постоянный бег, меня - в самого пьяного из всех существующих пьяниц, в наркомана, который без дозы какой-то час не может прожить. и пытаться - дурное дело: мне жизненно необходимо тепло твоего плеча. я совсем не умею выдерживать время телом.