Леденящий ветер помнит огни зажигалок в тени подъездов, Нас хотели нагреть - мы лишь хотели погреться. Но иней сердце скроет позже снова, Ведь зима - внутри, и нас ждал тот же холод...
...Тот же холод, но в начале было слово, И слово было больным, и это не жалобы на сложность. Просто влекло оно с собой всё, что копилась снежным комом, Бросив надежду сломанной, меж тропинок незнакомых... И мне их снова одному топтать дешевыми кроссовками, Не зная, из какой хуйни лощёный мир наш соткан. Нет, не изменилось ничего, и измениться не могло, Просто смотреть теперь мне через призму лишь с одним углом... А мы ведь с детства мечте дали имя, хоть, право, трудно, Себе пообещав быть другими, смотря вокруг. И одним выдохом задув, продув не стоящую свеч игру, Выходит, первую мечту убил последний друг.
Ты пела песни ночами мне... (сделай вдох) И столько сказок о счастье... (ну же, вдох!) Я боюсь вдохнуть, а ты дыши, не бойся. (Она уснёт) её труп остынет после... Пела песни ночами мне... И столько сказок о счастье... ...В лучшем платье, в цветах, Она уйдёт навсегда
Я годами скитался, топча ноги кровь, Не приближаясь к цели ни на микрон. И просто сдавшись, осев под лёд На фоне того, что хотел, я совсем поблёк.
Было слово в начале, я не помню, ну так нам написано было... Моя память бессловна и просто высохла в пыль. Забыл, как обещал всем стать первым, Время втоптало совесть в грязь и я сдался толпе. Жизнь превратилась в вечный фистинг с кошельком ободранным, Лишь иногда поправляю в нём её последнее фото, Скрывая взгляд со страхом, будто пряча ножи, Ведь накопил на себе репьями чужие взгляды на жизнь.
Я уже давно не вспомню слово, что разбило нас в той истории, Что делить может людей как красное море. И я остыл ко всему, и даже ушедшие годы не жалко, Хоть бледный труп утопии в шкафу долго держал... Хочешь знать, что потом? Я смирился совсем. С уважением к прошлому отпустил её в землю На останках взросла и вьется красиво на ветру Последняя надежда, что жив мой старый друг.