разметай меня обрывками кинолент, газетами и грустной музыкой. выкинь в мусор, представив, что я – это твой семейный бюджет, что привёл к банкротству. впусти котом меня и чеши за ушком, а я буду мурлыкать и слушать, как ты будешь рассказывать о парне, который постоянно приходит и всё рушит.
я сглотну ком в горле и заметаюсь, написать тебе, или лучше, если ты услышишь все с записи? чувств закись. я падаю падалью и кружится голова. где гарантия, что завтра я проснусь в кровати, и не лишусь ума от отсутствия тебя?
и что может быть, если я не проснусь завтра вовсе? ты сопрешь все на вечную осень и мол я в спячку впал, а я не выползу из своей берлоги этой зимы после, ведь был долго один, мне пора умирать.
я буду обновлять пустой диалог и ждать надписи, что мое солнце набирает сообщение. смотреть в смущении на твои фейковые страницы и ждать чего-то. искать вдохновение в твоих статусах про саморазрушение, и подам объявление, что где-то в незнакомом городе потерялся маленький пес что сильно хочет домой.
у меня поднимется давление и в моих глазах погаснут звезды. по артериям пронесутся поезда спешащие на запад. каждый раз, когда я думал, что все кончилось, ее голос мне шептал, что это лишь начало.
уметь бы мир видеть иначе. соглашаться бы с каждым судьбы решением. я не хотел бы, чтобы мой ребёнок знал про Рому Альфаро и плакал ночами под его песни.
и мы где-то на разных концах города, грустим гордо и каждый по отдельности подсыпает в свой ужин мышяк. Я твой маленький мумий тролль, Что любит Морру, И однажды погибнет от мора,
Но пока У нас получается убивать молчанием только себя.
Ты моя луна и солнце. Одновременное противоядие и самый смертельный яд. Как Нортону в бойцовском клубе нужен сон,