Утро замёрзшего солнца не потревожит. Лишь продолжит лежать, моим остывшим телом. И я не увижу всех твоих масок и ты не увидишь падение моих листьев Всё, крышка накрыта, куполом неба Прижаты к насущности наши сердца Лежим в заточении собственных храмов Безвозвратно и навсегда.
Я стал стражником и заключённым. Чернилами сомнения, сам пишу, свой приговор.