Город пал на рассвете, не зная об этом итоге. Не вручались ключи, не въезжал генерал на коне, Но прямые проспекты покорно ложились под ноги Завершившей поход неприятельской армии - мне. В этой штатской одежде я встречен столицей по-свойски, Город рано решил, что охрана ему не нужна! Я последний солдат, уцелевший из целого войска, И покуда я жив - не окончена эта война. На бульварах весна. Безмятежны довольные лица - Враг разбит, как узнали они из газетных тирад. Но разбиты не все. Хоть один, да дошел до столицы, И теперь не они - мы проводим победный парад. И пускай на руке моей - бинт вместо белой перчатки, Пусть на мне не мундир - одежонка с чужого плеча, Но, печатая шаг, я иду по имперской брусчатке, Их центральную площадь по праву победы топча. И я словно бы вижу, как реет полотнище флага, И, незримы для местных, сияют на солнце штыки, И брусчатка дрожит от беззвучного мерного шага - То торжественным маршем идут вслед за мною полки. Все, кто вышел в поход, кто удар наносил за ударом, Все, чьи кости достались собакам враждебной земли... Спите, братья мои. Вы сражались и гибли недаром. Я дошел. Я сумел. Это значит, что все мы дошли. Слишком рано они раструбили о полной победе, Слишком поздно они осознают теперь, что к чему! Я исполнил свой долг без бряцания стали и меди, Я сумел. Я дошел. Я принес в этот город чуму.