Неясный мрак осел в прорез на заунывы ветра, Скрывая брак эскиза, сшитого остывшим спектром, Что в час отчасти шизит и нотами поршивит, Застряв в безмолвии на тягостном заплыве.
Казалось бы, все хорошо, и лишка на откосе, Тепло камина усмиряет за окошком осень. Но кто-то срезал крылья, и все про всё забыли Или забили, прикрыв это под слоем пыли.
Но только свет шумит, будя постылые печали, Зовя в обветший парк, к аллее, что в тиши дичает. Устав от одиночества, пустой, промозглой ночью Редеют листья на деревьях, осыпая почву.
Редеют стопки писем, осушая ящик с почтой, И встречи кроются неявками в постыдных очерках. Лица теряются в осиротевшем хламе памяти, Прочитанные книги больше не рождают пламени.
Ослабшие рецепторы теряют свою цепкость. Сужая восприятие количеством процентов, И отключить от зноя перегрузов нервный центр, Вряд ли окажется единым правильным рецептом.
Пускай скудеют формы, и горечь комом в горле, Мы будем шебуршать туда, куда и прежде перли. По рытвинам, оврагам, глотая мыслей брагу И несмотря на все невзгоды сохраняя правду,
Скопляя в сплавы ни лести, ни любви, ни славы. В союзе с совестью и с чувством дела правого, Сквозь тернии преград в пути утрат и просветления Мой верный друг - это надежда в вираже мгновений.
Казалось бы, все хорошо и мир над небом блеклым, Былые страхи и тревоги обратились пеплом. Но шторм взошел за штилем, сгущая тьму в квартире, Смущая ум уставший в штатную возню в архиве.