Незаметно поправь её одеяло, за это себя предавая анафеме. Она вышла из пены, худой отпечаток плеча оставляя на кафеле, И хана тебе, доигрался ты, старый дурак, - вот и вся эпитафия. На город падает тьма, засыпает шпана, просыпается мафия.
Там, под нами, копошась, муравейник разевает пасть, как ротвейлер, Учит выживать параллельно к тому, как в это время те, кто наверху, учат решать уравнения. И пока город вертикально поделен, она хватает машинально в постели, Даже не просыпаясь, мой член, и я улыбаюсь ей, и понимаю, что фатально потерян.
И жаль не удержать на мгновенье оставшуюся ночь перед финальным падением, Ведь завтра перевернёт всё, завтра пара человек не вернётся домой, Ведь там стопудово тесные гнёзда для тех, кто свято верит в место под солнцем, Для тех, кто не мог наглядеться на звёзды, тех, кто к перевалу бездны пойдёт сам.
Без двух часов, и скоро действо начнётся. Деспот на горе стал мишенью боёв стал зря, Надо было бегством спасаться. Эх, ночь продержаться, как в песне поётся, Да день простоять. Мог ли я себе представлять пару дней тому назад без юродства, Чем, кроме постели совместной, знакомство теперь с моей девочкой-пиздец обернётся.
[Припев] Над головою небосклон огней, Будто неоновые слоганы. Через окно, наподобие панно, видны Светодиодами укопмлектованные миры.
Рассветёт. Полыхнёт колесо в небесах. Завтра злой и весёлый восход. Ты прочтёшь обо всём в новостях, А пока что...
Над головою небосклон огней, Будто неоновые слоганы. Через окно, наподобие панно, видны Светодиодами укопмлектованные миры.
Повезёт: гарнизон будет сломлен и взят. Рубикон перейдён, срок истёк. Ты прочтёшь обо всём в новостях.
Город спит на горе. Вот она копия Готема с Комптоном. Окна. Видно во тьме: Воры да копы, дорога над пропастью, Горький дым по воде, Молох работает, своды Метрополя, Тёмная цитадель - То ли курорт, то ли антиутопия.
Гуру штаб - где темно, там, где сыро, где пыльно, где мрак. Так уж тут заведено: Либо трон, либо яма с дерьмом, либо принц, либо раб, А для рабов не поёт золотистый восход, не зовёт серебристый закат, Издалека не для них полыхнёт горизонт и найдётся немыслимый клад -
Это лишь для господ. Если ты не увидел, о чём я, ты видимо слеп. Выйди на свет, пусть невидимый пёс нападёт на тобой не увиденный след. Наступает циклон, очень скоро на город обрушатся ливень и снег, гибель и смерть. И я не понял, о чём это, но всё это только что видел во сне, и слова \"где нас нет\".
А сон диктует в тетрадь: \"время впустую не трать, обязуюсь писать, Пока время не сунется вспять, пока бремя не сдует, как прядь\". Время \"пулитцер\" брать! Я встаю и, ссутулясь на стуле, схалтурить боясь, грустно пишу со всей дури, Лишь успеть бы к утру, ведь могу и под пули попасть, три листа - полчаса.
Я слышу внутренних голос. Нет, не совесть, а мой внутренний голод. Который помнит, как юн был и молод до того, как Молохом был в пух перемолот, До премий, хора клубов, билбордов, журналов, где сходу был вдруг титулован. Я что-то пишу на сиюминутную злобу. Светает. Она спит. Я орудую словом.
[Припев] Над головою небосклон огней, Будто неоновые слоганы. Через окно, наподобие панно, видны Светодиодами укопмлектованные миры.
Рассветёт. Полыхнёт колесо в небесах. Завтра злой и весёлый восход. Ты прочтёшь обо всём в новостях, А пока что...
Над головою небосклон огней, Будто неоновые слоганы. Через окно, наподобие панно, видны Светодиодами укопмлектованные миры.
Повезёт: гарнизон будет сломлен и взят. Рубикон перейдён, срок истёк. Ты прочтёшь обо всём в новостях.