Это цепочка видений и чувств: радуги губы и взмокшее небо. Все наболевшее - как наизусть помнится: летняя слабость и грусть. Но мне не верится - будто бы небыль.
Город весь съежился. Теплого места в нем не найти. Двадцать штурмов зимы время стирало во мне статус "детство". Жизнь - как волна об фрегат. Мы с ней вместе души тушили в преграду кормы.
Секс и Свобода. Другие активы. Мир двадцати привлекательно груб. Менее искренни, более льстивы стали друзья: поменяли на ксивы пламя и отблески меди от труб.
Так измеряется суть одиночества: тем оно больше - чем больше людей окружают тебя. Одиночеством сточенный, понял: отечество - хуже чем отчество и что поступки - сильнее идей.
Я - запятая. Не порох от пули сюжета. Не главная буква, увы. Все мои бунты увязли на кухнях. Двадцать меня и ломали, и гнули, но я старался остаться прямым.
Список предательств, ошибок и драм полностью вычерпал время доверия. Я отдавался своим скоростям и на пределе все лучше. Проверено. Все здесь изменчиво. Контур. Эскиз. Я понимаю свой смысл.