И этот гром в феврале не разбудит печальных подростков. Запойный вой не броско по губам в крови. Доверившись судьбе шагал по живописным мечтам, И не зря мне казалось, что я уже там был. До изнеможения я лью себе в глаза чернила, Чтобы слезными ручьями выходили грустные стихи. Затоптанные в грязь слова меня сжигали препаратами, Которые в тебе меня разрушить помогли.
Ведь я был частью болезни, от части безбрежной как море, Где нам уже не быть с тобой в соленых слезах китов. И снова я налаживаю отношения с алкоголем под впечатлением от подарка, жаль что не на то число. Жаль, что я был ко всему готов, но мне так только казалось, Дальше разум промолчит в ответ на мои вопросы. И в пустоте мерцая ты не покажешь мне радость, И тогда я пойму, что эта жизнь ничего отныне не стоит.
Вырежу сердце свое и скормлю голубям на остановке С криком о помощи, словно палки в свои колеса. Адреналин в моей крови атакует холодные руки В моих попытках не взболтать успокоительное пиво. Как комета раскаленная о землю я бился ревниво, Проповедуя своё душевное удушье как правду. Замкнувшись в себе с обреченной любовью на спину, Твоих касаний эха не слышно. Минута молчания.