Мой святой отец, мне уже конец, Моя вечность умрет на огне. И я уже лечу, я тебе кричу, Как я был на войне, на войне.
В те суровые дни нам уснуть не давал Трижды русский восточный фронт. Видел ты, знаешь сам, в своих помыслах чист Я ушел защищать фатерлянд. От мороза рвалась моя кожа по швам, И могилой казался окоп. Вдруг ударил гром, и разинуло небо Окровавленный пламенем рот.
Мой святой отец, мне уже конец, Моя вечность умрет на огне. И я уже лечу, я тебе кричу, Как я был на войне, на войне.
И рыгало оно, низвергало оно Грозный ливень кричащих ракет. Летели ангелы, мечи огненны, Кары божией в их руках, А потом, когда они кончились, Задрожали ночные леса, И пришли из них черны демоны, Волоса от ушей до хвоста.
Разрывали нас, разгрызали нас И орали "Интернацьонал". А один из них так ударил меня, Что я замертво как бы упал.
Так лежал я в ночи, ничего не могя, И из недр кровавой земли Выполз червь-искуситель, сияющий змий, И лукаво так прошептал: "Ты устал от войны, твой дни сочтены, Все пропало, мой маленький Фриц, Но я верну тебе жизнь, ты придешь домой. Отрекись, отрекись, отрекись! Отрекись..."
Так сказал он, и грех разомкнул мне уста И они прошептали: "Да". Засмеялся он и взорвался он, И разверзлась земля подо мной.
Мой святой отец, я нашел конец Ни в одной из твоих могил. И я пою тебе, как я был на войне, Как лукавый меня погубил. Мой святой отец, мне уже конец, Моя вечность умрет на огне, И я уже лечу, я тебе кричу, Как я был на войне, на войне. И я был на войне...