Раскисшие от влаги над городской истомой Обиженные лютни, звонки и колокольца, Звучащий сор трамваев, свернувшийся в рулады, И в тамбурах горчащий непреходящий говор, И отзвук потонувших бра Во влажных складках декабря.
Все движется к искомой витиеватой точке Отсчета. И горланит одну и ту же песню, Что ничего не будет, а если будет - только Очередная смена очередного века. И в сумерки вступает сон С бессонницею в унисон.
А в пригородных кассах, отверстых как скворечни, Зимующие лица и теплый запах снега. И все что хочешь - можешь - влюбиться в незнакомый, Отныне город. Город, в котором ты - огарок, Плывущий на высокой но- те в мокрый мрак через окно.
И даже если канет в набрякший город горе, Не будет гама больше, чем есть, что будет, было. И тишь зеленой мышью забурится, тоскуя, В сырое покрывало вокзального приюта.