Нас сомненья грызут, я сомнениям этим не рад, Эта мерзкая тяжесть в груди разбивает любовь. А пока мы сидим и страдаем, скулим у захлопнутых врат, Нас колотит уже чем попало да в глаз или в бровь.
Вот хитрейшие просто давно положили на всё, Налепив быстро мягкий мирок на привычных их телу костях. Лишь смеются над нами, погрязшими в глупых страстях, Им давно наплевать на любое твоё и моё.
Я получил эту роль, Мне выпал счастливый билет. Я получил эту роль, Мне выпал счастливый билет.
Вопрошаем отцов, но не легче от стройных речей, Не собрать и частичный ответ из подержанных фраз. Их тяжелая юность прошла вдалеке от вещей, Тех, которые так переполнили доверху нас.
И когда нам так хочется громко и долго кричать, Вся огромная наша родня умоляет молчать. И частенько не веря уже в одряхлевших богов, Сыновья пропивают награды примерных отцов.
В суете наступает совсем одинокая ночь, Лезут мысли о третьем конце и уже не до сна. Но на следующий вечер приводим мы ту, что не прочь, И тихонько сползая с постели отступает война.
Я получил эту роль, Мне выпал счастливый билет. Я получил эту роль, Мне выпал счастливый билет.
Эфемерное счастье наполнило мёдом эфир, Славим радость большого труда, непонятного смыслом своим. Славим радость побед, по малейшему поводу пир, И уж лучше не думать, что завтра настанет за ним.
Безразличные грёзы, прощаясь, одна за другой Улетают навечно, покинув ещё одного. Он лежит и гниёт, что-то жёлтое льёт изо рта, Это просто не израсходованная слюна.
Сладость тело питала, но скоро закончился срок, Он подъехал незримо к черте, где всё рвётся за миг. И в застывших глазах, обращённых к началам дорог, Затвердел и остался навек не родившийся крик.