Ты был разведчиком солнца во всех городах, Они нашли тебя мальчиком, знавшим дорогу наверх. Чтоб вернулись все птицы, которых не слышал никто никогда Ты должен отдать им свой звон, заклинанья и смех.
Двадцать пять - это зона любви, двадцать семь - это вышка. Солнце входит в две тысячи нищих, больных городов... Чело Века в наказ, как субстанцию, данную нам в ощущеньях, На двенадцать апостолов - струн оставляет любовь. Каждый поэт здесь богат, как цepковная крыса: Сотни бездомных детей - невоспитанных слов... Но если небо - в крестах... то дорога мостится Битыми черепами колоколов. Ах, эти песни - сестренки, да, колокола - колокольчики, Над хрипящею тройкой, даль око сияющей зги... Только лед на виски... и под марш примитивных аккордов Принимайте парад на плацу всероссийской тоски.
Кто соревнуется с колоколом в молчаньи Тот проиграет, оглохнув под собственный крик. Счастливой дороги, Икар! Когда им в раю станет жарко От песен Ты новым отцом возвращайся к нам на материк. Синий лед отзвонит нам дорогу весеннею течкой. Мы вернемся в две тысячи нищих больных городов. И тебя поцелует красивая черная ведьма В улыбку ребенка под хохот седых колдунов. Мы пройдемся чертями по каменной коже Арбата, Пошишкуем в лесу да попугаем бездарных ворон... ... Только кровь на снегу... земляникой в февральском лукошке К нам гражданская смерть без чинов, орденов и погон.
Ты был разведчиком солнца во всех городах. Они нашли тебя мальчиком, знавшим дорогу наверх. Чтоб вернулись все птицы, которых не слышал никто никогда Ты должен отдать им свой звон, заклинанья и смех.