И вновь в плену гостиничных наборов Молчит уставшая от сигарет душа. Не вспомнить в этот миг заклятых мирных договоров, Как я любил и как мечтал дотла.
Сам у себя поникший и веселый, Родной, чужой, любой. Запятнаны слова. Так хорошо, что кончится все скорой, Так хорошо, что лучше бы не жить мне никогда.
Вот снять бы фильм о том, как страшно и покойно Проходит год, другой, меняя имена. Где инвалид судьбы, покрытый саваном у трона Великой жизни, не рискнет хоть пригубить до сна.