Догоняя ветер… Вдыхая запах хлеба… Я забыл, кто светел, Кто дошёл до неба… Запечатан рот мой… Глаза прикрыты пятаками… И кто-то шепчет мной, как хочет, Мне непонятными словами:
Ом хрим намах ом Крим каликайе намах Ом
Здесь кто-то нервно дышит, А может, это пепел Ворошат по крышам Обугленных столетий… И я уже не помню… «Я» уже не вмещает… То, что кричал, рождаясь, сын мой… То, что шептал отец мой, умирая:
Ом хрим намах ом Крим каликайе намах Ом
И то, что было важным… И всё, что гнало сон прочь… Покрыто слоем пыли… И нету мочи превозмочь, то, что За ветром не угнаться, – Вшит в пятки конский волос… И ничего нет, кроме того, что Лишь тихий-тихий голос: