у тебя есть автомобиль, это круто, наверное, а у меня есть одиночество, лишь мне верное. говоришь, у тебя порядком много "друзей"? а у меня есть одиночество, с ним теплей. и я помню, с яслей про него, как про кореша, оно всегда со мной, нарисовалось хуй сотрёшь втёрлось в доверие, так и живём без жалоб и ок, вместо того, чтобы ныть, слабо ли сынок? не смотрю даже в окна, не смотрю и в глазницы, окуляры в космос, дырявая фляга - не спиться. порой и не спиться, когда мысли в лоб тараном, но мы с ним присядем и разговоримся так рьяно. после ринусь, рачительно, новые двери открывать, уже без надежд и на исход впрочем-то плевать, что нарисует в тех комнатах, звук и свет об руку, просто открываю дверь, а там оно снова соткано.
нацарапано, вычурно, набито, намазано - одиночество, стимул корявого творчества, против чтоб торчем стал. знает наизусть отчество, фамилию и имя незбылимо, и не покинет никак, верно налипло полипом и, не стирается ничем, не чурается ничуть, когда гоню пинками, вцепляется, как силками дьявольскими, не гинет, хоть в лаву кинь, со мной засыпает, и утром жарит яичницу, прикинь.
у тебя есть шкура и это круто, до момента, а у меня есть одиночество, что лучший кент мой, не косит под фифти цента, не носит кепок и цепей, просто обмоталось вокруг тела, сбросив пару якорей, считает что мы пара неразделимых близнецов сиамских, но зато так искренне всегда, без фальши, без маски, просит чтобы я, как таскен оставался нелюдим и дальше, убеждает что люди подлые и от зашкваров их его тошнит. я говорю напротив пару знаю и вполне нормальных, но его не убедишь, глухо на своём стоит незыблимо, неисправимый мизантроп и чаще с ним согласен вполне, хоть и критично всех одной волной смывает вне. и сколько бы дверей не пересёк и замков поверх не кинул, оно всегда находит меня там, где я его найти не думал, и когда я был покинут, ему не трудно было отыскать... привет мой лучший друг, время обернулась вспять.
нацарапано, вычурно, набито, намазано - одиночество, стимул корявого творчества, против чтоб торчем стал. знает наизусть отчество, фамилию и имя незбылимо, и не покинет никак, верно налипло полипом и, не стирается ничем, не чурается ничуть, когда гоню пинками, вцепляется, как силками дьявольскими, не гинет, хоть в лаву кинь, со мной засыпает, и утром жарит яичницу, прикинь.