Сейчас вы услышите речь больного шизофренией, у которого наблюдается расстройство сознания Я и реального мира. Всё предстаёт предо мной как какое-то расплывчатое, какое-то туманное ощущение. Появляется как бы непрозрачность воздуха, отсюда появляется...
Сны никогда не были такими реальными Они в моей голове, я летаю над ними Бледнее анемии самой гаммы Холодная равнина разрушенных храмов
Я бегу сквозь ливень по золотому ковру Прочь от врачей, таблеток, которым вру В ночь от речей, зима, лето, которых круг Против теченья тех, кто уже утонул
Всё тяжелее небо и трудней даётся бег Кино играет на HD под шторами век Нейроны стреляют импульсами Мой больной разум туго забит
Смерть никогда ещё не была так близко Она смотрела на меня, а из глаз Тоска цвета сумеречной мглы Вместо ночи и дня здесь острей иглы
Она вначале сна, бабье лето теперь – ноябрь Оставил кемпинг, ушедший в небо, табор И одинокий вой невидимых собак Та боль ушла, штиль, будто кто-то забрал
Я поднялся в холмы, где мне Предстояло пройти сквозь деревню Домики были малы, без мебели и окон Две шконки, от входа скрывал каждый кокон
Я мог видеть их изнутри, стоя на дороге Одновременно и со стороны. Строгими взглядами Окинули люди, выйдя наружу, Таким в закрытом месте встречают чужих
Мне стало страшно – они смотрели прямо в душу Их образы будто со старых фоток. Разрушив Покой неприкаянных в этом чистилище Они двинулись ко мне, и штиль исчез
Подуло холодом, тревогой наполнилось тело Руки свинцовые, кровь стала белой Ужас троил, липким шёпотом внушая: "Не сопротивляйся", ядом ещё сильней жаля
Чем дальше, тем унылее выцвет красок Вектор поверхности, держащий ноги, вязок Я сам – затерянная частота приёмника Лассо давно уже затянуто. Помню, как
Мне стало ясно, что мы все уже покойники И соскользнули ноженьки с подоконника Мы все болтаемся на фоне закатного зарева И посмеялся только, заваривая
Их главный, когда меня привели в ратушу Объяснив, что я не подлежу Ни по какой визе здесь находиться, Но часто сбоем залетают подобные птицы
Между лимбом и сном. Кофе снял озноб Дальше я помню лишь последние несколько слов Перед великим голодом, после Рождества И выбил табурет из-под моих ног. Листва
Закружила в калейдоскоп, я очнулся дома Босиком от меня убегала тревожная кома Я выглянул в окно, сдерживая дрожь Мне было страшно, шёл дождь
...настолько до конца стёрлось, что появилось какое-то вторичное ощущение моего Я, то есть появилось одновременно отсутствие моего Я настоящего и появление какого-то чужого Я...
(фрагмент аудиокниги "Мастер и Маргарита") Вы находитесь не в сумасшедшем дома, а в клинике, где вас никто не станет задерживать, если в этом нет надобности.
Припев – 2 раза Это тебе не ромашки, Когда действительно страшно Из темноты вышел страж к нам, Забравший смелость отважных