На улице восточный ветер танцует, В кафешантане шуньята. Пианист по нотам клацает, За гередоном спокойная душа, И все это житейское море. А за окном солнце цвета рубина, Лето окрыляет счастливых, Влекет за собой, изнутри, Самых красивых, как небо чистых, Июльский кемар, и тихой поступью, Уже не в поисках смысла, Уже не в поисках счастья, Уже не в поисках... Каждой секунды наслаждаясь, Наблюдая как секунды улетают, Душа с годами приобретает стальные ткани, Но она все такая же, Резко меняет тональность, Смакуя основной замысел с неба нравов. Где-то в месте пустынном теплые камни, А в табачно-желтом кафе сидит старая дама. Ее слеза словно электроискра. Женщина-нирвана... Уйдет утром ранним, так и не попрощавшись.. Над головой будто за???, но та же самая высь, Верности и вечности. Может остаться даже и на майдане. Не важно... Важно то, что осталось с нами, Расстояние, воспоминание, И эти следы от вкуса как жгучая Азия. Слабые струны, Они ведь есть на каждой гитаре. И в этом кемаре, в комнату, Войдет Пандора живее живых. Как погода, как дорога, на берегу озера, Никто и ничего и не спросит... И только верность, вечность, И это черное небо...
А утро примерит свежесть, И на бархатных равнинах повеет прохладой. Белый сокол устремится ввысь, правда, Архангел, ее друг давний, Нередкость ее куда-нибудь забирает, Она забытая всеми, и он это знает, Сидя у окна в кресле. Жаль, что он не человек, Хотя был бы он ей интересен...