Под трепещущим светом оплывшей свечи Я писала роман о начале времен, Где по нашим грехам взяли след палачи, Только слезы не смоют – все ширится он.
Мы дорогу себе проторим наугад, Наши кони несут сквозь ворота весны, Пусть беснуются стрелы, что в спины летят – От неверной стрелы далеко до войны.
Пусть проклятья и ненависть смоет туман, Ложь и зависть вернутся к тем, кто их принес, Золотое вино пересилит обман, И рассыпется кубок не выпитых слез
Два последних героя подпольной войны, Глубина наших глаз нереальна как сон. Обходя все преграды сражаемся мы, Только помнить должны, что в финале умрем.
Будет так, а пока пусть не дрогнет рука Ни с мечом у Героя, с пером у Творца, Не белеет еще седина на висках, И запасу чернил далеко до конца.
И готическим шрифтом ушедших времен Я тебя не хочу отпустить умирать, Но ты волен как ветер, спокоен как сон, И медлительным строчкам тебя не догнать.
Но бумаги осталось на несколько строк, И пространство и время согнутся в дугу, И по правилам жанра готов эпилог – Мы распишемся кровью на белом снегу…
Сквозь седые столетья остался роман, В ореоле свечи на старинном столе, Чтобы ты, как меня, незнакомок спасал, А я снилась другим, как когда-то тебе.