Однажды дождливым утром Алиса проснулась взрослой. В нехитрой системе жанров все сказки остались в прошлом. Алиса расчешет косы, и кто-то ей сварит кофе. С годами стал как-то строже её аккуратный профиль.
Алиса любима жизнью – по вазам бутоны лилий. Пылятся на книжной полке Пелевин, Бальзак, Тит Ливий… Паланик сожжён бойфрендом, Коэльо – самой Алисой. Они оба любят регги. Не любят соседи снизу.
И вроде бы всё как надо – Алиса в ладах с мейнстримом, Уверена – те, кто рядом, не пустят ей пулю в спину, С учёбой – и там порядок, сданы без проблем зачёты, И средь облаков улыбку не чертит уже в блокнотах.
Ты помнишь их всех, Алиса? Боялся разлуки Чешик, Вдоль края доски печально бродили слоны и пешки. А Шляпник – того всех жальче, как знал: не вернёшься больше. Уйдёшь – и забудешь напрочь. Ты вырастешь, если проще.
Когда-то читала мама, что так умирают сказки, Когда в них не верим больше, когда надеваем маски. Сказала: «Нет в мире чуда», – и книжка упала с полки. Теперь поливай слезами, живою водой – что толку…
Того и боялся Шляпник, он знал, что убьёт забвенье, И зря заготовил с Соней к зиме для тебя варенье. Пока ты накрасишь губы – истлеет дворец волшебный. Ведь ты их не помнишь, правда? Ни капельки. Совершенно.