А теперь, Христос, закрой мне глаза, Губы заледени, - Потому что сказаны все слова И лишними стали все дни.
Друг от друга не отрывали мы глаз, - Он смотрел на меня, а я на него, - Словно в смерть вонзались зрачки, - Как огонь агонии, длился экстаз, Озаряя последнею бледностью нас. А за этим мгновением нет ничего!
О как судорожно говорил он со мной! А в смятенных словах моих, полных тоски, Был восторг, и истома, и страх, - О судьбе говорила моей и его, О любви роковой, - О замесе крови на сладких слезах.
После этого знаю я - нет ничего! Не осталось росинки такой на цветке, Чтоб слезой По моей не скатилась щеке.
На губах - немота, И в ушах - глухота, И в глазах - слепота, так бесцветна земля! Смысла жизни ни в чем не увижу я,
Ни в багровых цветах, Ни в безмолвных снегах! Потому и прошу я тебя, Христос, - Я и в голод к тебе за хлебом не шла, - А теперь пожалей, Закрой мне глаза, Иней на губы мне положи.
От ветра плоть мою защити, - Ведь его слова пронеслись по ней, От дневного света освободи, - Днем я вижу его ясней! Так прими же меня, я иду, Переполненная, как земля в половодье!