Когда бы ты была великой королевой, служил бы я тогда поэтом при дворе. Я б оды сочинял направо и налево, я б гимны сочинял и ел на серебре. Творил бы я легко, отважно и с любовью, и песенки мои запел бы весь народ: и самый высший свет, и среднее сословье, и разный прочий люд, и даже всякий сброд.
Не знаю, сколько дней блаженство бы продлилось, но знаю, что финал печален и смешон: увы! настал бы час, когда монаршья милость сменилась бы на гнев, и я бы был казнён. И есть тому резон, и есть на то причина: раз я придворный бард, обязанность моя - воспеть тебя, тебя, прекрасная regina, а этого как раз не стал бы делать я.
Творя и день и ночь, я мог бы, пункт за пунктом, восславить всех и вся, и только о тебе ни слова б я не спел, а это пахнет бунтом! И вздёрнули б меня на первом же столбе. И всё лишь оттого, что вряд ли во Вселенной для оды в честь твою есть должный слог и тон. И будь я хоть Гомер - ты лучше, чем Елена. И будь я хоть Шекспир - ты краше Дездемон!
Пусть не царица ты, а я не твой придворный, и пусть меня никто пока что не казнит, а всё ж, едва лишь я твой образ непокорный возьмусь живописать, перо мое дрожит. Всё более любить, всё более немея, придётся мне всю жизнь, покорствуя судьбе. Но если я не прав, пускай меня немедля, сегодня же казнят, на первом же столбе!