Прятаться? Не быть, а казаться? Плыть против течения, барахтаясь из последних сил. Да кто тебя просил? Мы сами выбираем способ саморазрушения И только в этом мы свободны выбирать. Как лучше умирать, как проще выжить. Самообман. Забвение. Не существует проще и лучше, слышишь? А то, что ты дышишь... Так это случайность. Это сбой системы. Ошибка. Error. 404. Не найдено. Страшно становится, не так ли? Не так. Тело проживет и без дыхания, и без мозга, и без других органов. Поздоровайся с печенью. Присядь, уже налито. Пожалуй, уже хватит. Руки дрожат. Ноги устали. Антракт. А ты еще раз взгляни в зеркало, вспомни, как себя ненавидишь, не замечая торчащие кости, В твоем доме кроме меня уже давно не появлялись гости, Но ты наплюй на них, нам хорошо вдвоем. Перестань исчислять красоту мира в цифрах, Дорогу- в километрах, дни – в секундах до шести, еду – в калориях. Я – прах. Я пепел. Меня нет нигде, Лишь в твоей голове. Да, меня две, Ведь ты гребаный анорексик-булимик, Всегда одна со своим свежим воздухом и белым кафелем. Когда-то останешься там навсегда. Но помощь не придет даже к утру, А по оконному стеклу Будут стекать слезы неба каплями. Что ж, выбор сделан. Способ самоубийства – медленный, но уверенный. Так и быть, подержу за волосы Тебя, юного мотылька, А ты пока… Блюй! Блюй красками, блюй лишним ужином! Чувствуешь эту свободу? Нравится? Видеть кровавую лужу и все равно оставаться уродом Нравится? Я спрашиваю тебя, глупый раб системы, ничтожный проповедник культа еды. Да до пизды!.. тебе мои речи. Что ж, хорошо. Я приду на похороны. Но смерть ничего не решит, Система по-прежнему стоит. И как бы ни было плохо, ты, Лишь ты создаешь себя из стекла, из хрусталя, из стали. Как же все от тебя устали… Давай, режь себя, ведь я так говорю, Ведь ты давно забыла, что такое собственное мнение, А я все жду, когда же ты окажешься в сомнениях, Остановив у кожи лезвие, очнешься и подумаешь: «Да что же я творю?» Никто не знает, когда это закончится, Но каждое утро, стоя перед зеркалом, ты хочешь, чтобы именно сейчас. Утри слезы, я слышала, это лечится, Недолго осталось от боли корчиться. Я никогда не оставлю твоих детских грустных глаз. Я знаю, ты не любишь нас, но мы единое, целое и неделимое. Обними меня, я отнесу тебя на руках в кровать. Я существую лишь с твоей голове, но для меня ты самое любимое. Я поцелую твои шрамы и тихо буду рядом спать.