Ты буди меня ночью, буди, чтоб закончился этот кошмар, Чтоб носилок моих впереди не маячил солдат-санитар, Чтобы я, пусть не сразу, но смог бы твои руки, обняв, засыпать. О, мой ангел-хранитель, мой Бог, мне всю жизнь на тебя уповать. О, мой ангел-хранитель, мой Бог.
Растворилась в тумане гор скалистых ограда, Промелькнуло в сознанье: "Неужели засада?" Белый купол палаты, лица медперсонала. Ну а ты и не знала, что случилось с комбатом! Белый купол палаты, лица медперсонала. Ну а ты и не знала, да откуда ж ты знала!
Ты и вправду не знала, только сердце живое В путь-дорогу позвало, заподозрив дурное. Лишь молчанье палаты за спасенье награда. Вдруг глаза твои рядом и слеза у комбата.
Я так ждал тебя, но и не ждал, прогонял, и не мог не мечтать, Как поднимем за встречу бокал, как сумею тебя я обнять. Я стряхну с себя боль дорог, я спокойно смогу засыпать, О, мой ангел-хранитель, мой Бог – как еще мне тебя называть? О, мой ангел-хранитель, мой Бог!
Может, кажется странным, как мы жизнь понимаем. Сердцем, помнящим раны, я тебя обнимаю. Ни карьеру другую, ни наград мне не надо, Лишь бы ты была рядом, лишь бы ты была рядом! Ни карьеру другую, ни наград мне не надо, Лишь бы ты была рядом, если ночью воюю.
Растворилась в тумане гор скалистых ограда, Отрубило сознанье – это вправду засада. Белый купол палаты, лица медперсонала. Ну а ты и не знала, да откуда ж ты знала! Белый купол палаты, лица медперсонала. Ну а ты и не знала, нет, ты все-таки знала!
Ты буди меня ночью, буди, чтоб закончился этот кошмар, Чтоб носилок моих впереди не маячил мужик-санитар, Чтобы я, пусть не сразу, но смог бы твои руки, обняв, засыпать, О, мой ангел-хранитель, мой Бог, мне всю жизнь на тебя уповать. О, мой ангел-хранитель, мой Бог, мне всю жизнь на тебя уповать. О, мой ангел-хранитель, мой Бог.