По зелёной по долине шли послушник и монах. Оба - с тайною молитвой, оба - с чётками в руках. Видят, как стоит у ручья девица, красотою может ослепить, Длинный сарафан намочить боится - в воду не решается ступить.
Тут монах, не размышляя, вырастает перед ней, Осторожно поднимает и несёт через ручей. Ну, а дальше - каждый своей дорогой, монастырь уже недалеко. И молитва вновь устремилась к Богу, закрутились чётки под рукой.
Так шагали черноризцы, лишь дыханья слыша звук, И у врат у монастырских говорит послушник вдруг: - Нет, ты, брат, скажи, чтоб не быть соблазну, как коснуться женщины ты мог? Разве ты обет свой давал напрасно, как теперь на это смотрит Бог?
И монах, глаза прищурив, улыбнулся, глядя вдаль: -Ты поднял в стакане бурю,- он послушнику сказал,- Помыслы твои все Господь читает, так что, обрати к себе свой взор Я её давно у ручья оставил, ты - несёшь с собою до сих пор.