Внутри меня моря всегда бушевали, Бились о скалы волны, мысли и смех. Живности, гадов в них было не мало, Жидкости в них хватало на всех. В них корабли причаливали к мысам отчаяния, Ядра их пушек яро били в ребра меня. Свои якоря мне в мердце втыкали, Кладов цену морских давая понять. Штормов не унять, парусов не поднять. Пиратов желания восстать хватало подстать. Дай мне понять за что разрушил их зной, Остался в плеере голос и тот не твой. - Я пытаюсь справиться с заброшившимся небом, Я никак не слабачок, но тут такие перестрелки- Я молчу. Белеет парус одиноко-дурачок, Он ничего не понимает. Корабли имеют сердце и возможность выбирать, И погибая улыбаться.
А мне б тиши услышать - И это все что нужно, голос простужен, А мне кричать неймется. Я рад палящему солнцу, А оно без спроса сушит души колодцы. И мне в радость быть добрым, Но где найти что-то, что вернет пропорции. Разрыв изнутри, осколки в тысячах миль, И ты не в силах фитиль удлинить - Внутри меня пустыни, оазис найди в них или не звони мне. В моих пустынях буран смени на туман, или не звони мне. Мои сухие пустыни жаждут тишины, лучше не звони мне. В моих пустынях любимые миражи, ты их не видишь не звони мне. - Утренние люди в ступоре в пробках,на выдохе на остановках. Нехватка воздуха в легких между второй и третьей За ломками в переходе через турникеты на эскалаторы. Я пальцами жму тройку в сумке Безумные люди навстречу, только руками о стену трескай В переходе где-то на Павелецкой, А на Парке Победы вверх по ступеням И на встречу северу,чтобы еще один день ощущать твое тело. - Я пытаюсь справиться с заброшившимся небом, Я никак не слабачок, но тут такие перестрелки Я молчу. Белеет парус одиноко-дурачок, Он ничего не понимает. Корабли имеют сердце и возможность выбирать, И погибая улыбаться. - Я будто бы вжился корнями в вагоны, И под вечер втроем почти знакомыми На пустом холодном перроне.
Собирать остановки на ветках их переходов Я сломан, потому что хочу чего-то другого-толкового Как у Ожегова, ни словари только Хочу быть ни на кого непохожим.
Чтобы мое неуёмное эго проявлялось не только в оленях По центру обложек, и в снах фиолетовых плета. - И не в перерывах, когда все другие на срывах В свои запираются. И вдвоем вроде проще, но легче лишь вечером, Когда среди давки в вагоне стоишь, Наблюдая по крышам закат багровый, А за багровыми веками, импульсом что-то внутри Пробивает скулы твои.