Мир смертельно устал, И тоской своей пьян, Режет вены себе, режет жилы, Я на исповедь к Вам Иоганн Себастьян, Души грешные мы заложили, Жив и вечен Ваш гордый и грозный Орган, Я пришел и встаю на колени, Слов не надо, Вы знаете все, Иоганн, Мы безумцы, слепцы и калеки.
А где-то там ярмарка с криками дикими, Царство метели, сплошной балаган Но в шутовские, нелепые выкрики, Властным аккордом вступает Орган. Он как насмешка над скорбью пророческой, Хохот и крики, проклятья и брань, Все это вспыхнет, и рухнет, и кончиться, Если играет Ваш грозный Орган. Ярмарка-ярмарка, хлопьями-клочьями, В прах и по ветру уродливый гам. Это непрочное, злое, порочное. Не устоит, если в гневе Орган.
Повторите Ваш самый любимый хорал, Захворавшему миру в награду. Сколько раз он горел, Сколько раз он сгорал, Что не снилось кромешному аду. Толи рана в душе, толи просто изъян, Это зает лукавый посредник. Повторите хорал, Иоганн Себастьян. Может быть, в моей жизни последний.
А где-то там ярмарка с криками дикими, Царство метели, сплошной балаган, Но в шутовские, нелепые выкрики, Властным аккордом вступает Орган. Ярмарка-ярмарка, хлопьями-клочьями, В прах и по ветру уродливый гам. Это непрочное, злое, порочное. Не устоит, если в гневе Орган.