Эрнест Хемингуэй - Поездка на поезде | Текст песни

• Тексты песен
• Эрнест Хемингуэй
• Поездка на поезде

Эрнест Хемингуэй - Поездка на поезде

radiomayak.ru/shows/episode/id/1378372/
hemingway-lib.ru/rasskazi/poezdka-na-poezde.html

03:20
Я ел и оглядывал кухню. Раз уж уезжал, мне хотелось всё запомнить и со всем попрощаться. Угол плиты проржавел, половина крышки бака с горячей водой разбилась. Над плитой висела сушка, погнутая с одной стороны. Как-то вечером отец запустил ею в летучую мышь. Потом повесил на место, чтобы она напоминала ему о том, что надо купить новую, но я решил, что она скорее напоминала о летучей мыши.

04:20
На кухне у нас стояли два стола: за одним мы ели, на другой ставили готовые блюда. Оба накрытые клеёнкой. Жестяное ведро мы использовали для того, чтобы принести озёрной воды и наполнить бак, эмалированное — для колодезной. В кладовой висело полотенце на ролике, рядом с плитой — для посуды. Щётка стояла в углу. Наполовину заполненный ящик для дров. Сковороды, висящие на стене.
Я оглядывал кухню, чтобы запомнить её, и мне она очень нравилась.
— Что ж, — отец повернулся ко мне. — Думаешь, ты её запомнишь?
— Думаю, да.
— И что ты запомнишь?
— Весело проведённое здесь время.
— Не только ящик для дров, который следовало наполнять, и вёдра воды, которые приходилось приносить?
— Невелик труд.

05:50
Я вышел из дома. Всё ещё была ночь, но небо над полоской холмов просветлело. Лестница стояла у стены. Рядом с сараем я нашёл старое ведро для картошки и полез на крышу по лестнице. Чувствовал себя неуверенно, кожаные подошвы ботинок скользили по перекладинам. Накрыл ведром печную трубу, чтобы её не заливало дождём, а белки и бурундуки не пролезли по ней в дом. Сквозь деревья посмотрел на озеро. С другой стороны видел крышу сарая, забор и холмы. С каждой минутой становилось всё светлее, но ночной холод никуда не исчез: утро только начиналось. Я вновь посмотрел на деревья и озеро, чтобы запомнить их и всё вокруг. Потом на холмы и лес с другой стороны дома, и на крышу сарая, и всё это я очень любил: и сарай, и забор, и холмы, и леса, и мне хотелось, чтобы мы просто отправились на рыбалку, а не уезжали. Я услышал, как хлопнула дверь и отец поставил на землю наш багаж. Потом запер дверь. Я начал спускаться по лестнице.
— Джимми, — позвал отец.
— Да.
— Как тебе на крыше?
— Я спускаюсь.
— Поднимайся обратно. Я сейчас приду. — И он медленно и осторожно забрался на крышу. Огляделся, точно так же, как и я. — Я тоже не хочу уезжать, — признался он.
— Тогда почему мы должны ехать?
— Не знаю, — ответил он. — Но должны.
Мы спустились по лестнице, и отец убрал её в сарай. Вещи мы отнесли на причал. Рядом с ним на воде покачивалась привязанная моторка. Роса вымочила и клеёнчатый чехол, и мотор, и скамьи. Я снял чехол и вытер сиденья ветошью. Отец поставил наши вещи на корму. Потом я отвязал носовой и кормовой швартовые канаты, перелез в лодку и удерживал её у причала. Отец включил подсос, пару раз качнул колесо, добавляя бензина в цилиндр, крутанул маховик, и двигатель завёлся. Я удерживал лодку у причала, обмотав канатом сваю. Винт вспарывал воду, лодка раскачивалась у причала, волны бежали между свай.
— Отпускай, Джимми, — скомандовал отец.
Я отпустил швартовый канат, и мы отплыли от причала. Сквозь деревья я видел коттедж, окна которого закрывали ставни. Мы уходили от причала по прямой, и он становился всё меньше, а береговая линия — шире.
— Рули, — сказал отец, и я встал у штурвала и развернул моторку к мысу. Оглянулся и увидел берег, и причал, и сарай для лодки, и тополиную рощу, а потом мы прошли вырубку, и бухточку, где в озеро впадала маленькая речушка, и высокий обрыв с елями, и заросший деревьями мыс, и тут мне пришлось увести лодку подальше от берега, чтобы не наткнуться на песчаную косу около мыса. Я повёл лодку параллельно ей, рядом с её краем, круто уходящим в глубину и заросшим водорослями. Они тянулись к винту, а потом мы миновали мыс и, когда я оглянулся в очередной раз, причал и сарай для лодки скрылись из виду, а остались только мыс и три вороны, вышагивающие по песку и наполовину ушедшему в него старому бревну. Впереди расстилалась гладь озера.

Эрнест Хемингуэй еще тексты