С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите) Пришла осенняя пора (Pater Noster!) В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах), И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).
За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет), Сказал, мол, с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься), Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу – та взбесилась), Сестра винище пролила (слуге на морду – тот доволен!).
– “Друзья, маманю подсадите! (на балкончик, как и было: вверх башкою, БЕЗ КОБЫЛЫ!!!), Слугу положьте в погреб спать” (пусть проспится, алкоголик…) А я, молоденький парнишка (лет 17, 20, 30…) В Святую Землю подался (прямо с места, сеновала, без штанов, зато с крестами).
За мною вслед бежит невеста (рожа кисла, словно тесто), А вслед за нею тесть и теща (рожа злее, жопа – толще)…
Сижу я в крепости высокой (метров восемь, может, больше – я не мерил, стрелы свищут), И к нам является магистр (морда ломом, звать Гийомом).
“Здорово, братцы-крестоносцы!... (“Ave Mater!” – “Pater Noster!” – “Вашу также!” – “Всем спасибо!”) ...Сейчас в атаку побегим!” ("Левым флангом, правым флангом, в общем, кучей…" - "Хрен тебе, беги один!!!") И вот бегу я по барханам (по песку, на четвереньках, быстро-быстро, ведь убьют же!), За мной несется сарацин (семь на восемь, восемь на семь, ну и рожа, шире жопы, прямо втрое, может, больше... Ой, не мерил...). И удираю я в оазис (пусть мираж, зато не видно!), А энтот пусть бежит один (по пустыне, по песочку, к тамплиерам – пусть зарубят!).
Летят по небу ассасины (обкурившись все гашишем – глючат, гады, что летают…), Хотят засыпать нас землей (прям по шею, иль по уши, или вовсе по макушку). А я, молоденький парнишка (лет 17,20,30, может, больше – я не помню), Лежу с отрубленной ногой (для маскировки, челюсть – рядом, жрать охота!...) Подходит мой оруженосец (звать Ансельмом, иль Адельмом, иль Бертраном – ой… не помню…) “Давайте вас перевяжу! (сикось накось, кось на сикось, грязной тряпкой, где же тут мои портянки, что в углу вчера стояли???). И в санитарную телегу (дышла гнуты, спицы биты, без колес, и О! лошадь сдохла) С собою рядом положу" (для интересу – я не против; только сзади, носом к стенке, между трупов, чтоб не дуло).
С тех пор прошло годов немало (лет 17, 20, 30 – О! сорок восемь!!!) Госпитальером я служу (не тужу!) Ращу лечебные я травки (от запору, и поносу, и другой различной хвори), Оруженосца сторожу (от соседа, извращенца, тамплиера, содомита – совратит и не заметит!)
На юг вороны полетели (до Прованса, может, дальше, а не знаю – не сказали), Пришла осенняя пора (ексель-моксель!!!)